«Чингиз Габдурахманович был очень интеллигентным человеком. Он говорил мне, что каждый новый объект мы защищаем как студенты. То есть мы понимаем ответственность своей работы, поэтому волнуемся, как студенты. Он умел правильно преподнести информацию. Он обрадовался, когда его подключили к работе над станцией. Чингиз Габдурахманович хотел максимально насытить пространство. И по смыслу и по форме изображения. Перед тем, как создать образ Алишера Навои, он переговорил со всеми ведущими исследователями жизни и творчества государственного деятеля. Изначально под названиями работ „Хамсы" были строчки с их произведений, но в итоге нам их урезали, деликатно напомнив, что мы всё-таки строим транспортное сооружение. Говорили, что изображения на стене не должны отвлекать от основной функции этой станции», — вспоминает Яшнар Мансуров.